|
Все они так или иначе связаны с Казахстаном — Изабель Вершюрен, Елена и Владимир Григоряны, Фабьен Лаэрт, Илона ван дер Браак,
да и сами хозяева галереи, много лет проработавшие в этой среднеазиатской республике.
Но самая интересная история здесь у художницы из Франции Изабель Вершюрэн, правнучки Микелиса Брузиса, человека в своем роде выдающегося, латвийского инженера—химика, политика и банкира (1868–1941). В определенном смысле выставка посвящена 100—летию Латвии.
Путешествие в Туркестан
Получив образование во времена Российской империи, Брузис по приглашению купца—предпринимателя Николая Иванова переехал из Риги в 1895 году в Чимкент, где наладил производство сантонина на открытом здесь тогда предприятии, ставшем впоследствии крупным фармацевтическим заводом в Средней Азии. А ныне АО «Химфарм» города Шымкент отметил свое 134—летие. Брузис работал в Чимкенте до 1908 года.
Сантонин — широко применявшееся в то время в мире глистогонное вещество, которое получали из нераспустившихся цветков полыни. Это растение во множестве произрастало в туркестанских степях, вот производство и основали поближе к источнику сырья.
Спустя более 100 лет, в 2009 году, Изабель Вершюрен вместе со своей сестрой Софи и мужем Хавьер Блютелем впервые побывали по приглашению казахской стороны на юге страны, в Шымкенте, где работал их прадед. По словам Изабель, она впервые услышала историю прадеда от своей бабушки, его дочери.
Родственники, жившие в Риге, иногда упоминали в разговорах любопытное, непривычное слуху слово — Чимкент. Счастливым совпадением стало и то, что Хавьер оказался связан по работе с Шымкентским цементным заводом в Казахстане. Услышав знакомое название, он всерьез занялся изучением архивных источников.
Ему удалось узнать, что Микелис Брузис родился в городе Гробина в Курляндии, окончил Рижский политехникум. Здесь преподавала целая когорта блестящих немецких химиков, среди них Вильгельм Оствальд, один из первых лауреатов Нобелевской премии. Микелис числился среди лучших студентов, получал именную стипендию по химии. Закончил техникум в 1893 году, работал в научно—исследовательской лаборатории в Риге.
А его французских правнуков в город на юге Казахстана привело желание прикоснуться к истории своего рода, увидеть воочию результаты дела, начатого здесь их именитым предком. На предприятии до сих пор сохранились корпуса столетней давности, которые использовались еще недавно — ведь строили купцы Иванов и Савинков на совесть. В некоторых цехах уцелели даже чаны, в которых много десятилетий назад варились лекарственные субстанции. Кристаллический сантонин шел в то время на экспорт в Японию, Германию, Индию, Англию, США. Но ассортимент препаратов был вскоре расширен.
Изабель с близкими увидела и так называемый дом купцов, где, по всей видимости, собиралось на рабочие планерки руководство предприятия. Участие в них наверняка принимал и Микелис Брузис.
Благословили химики
Сантониновый завод в Чимкенте российский купец и успешный бизнесмен Николай Иванов вместе с коллегой Николаем Савинковым открыли по совету известного химика Вильма Пваффа, жившего в Москве, который рекомендовал организовать производство субстанций непосредственно на месте произрастания сырья — цитварной полыни.
По рекомендации ученого Иванов отправился и в Ригу. Здесь он и познакомился с молодым химиком Брузисом. Приняв предложение бизнесмена, Микелис Брузис приехал в Чимкент и проработал на сантониновом заводе 13 лет. С ним переехала вся его семья — жена и четыре дочери.
Вернувшись в Ригу, Брузис в 1920—30—х сделал очень успешную карьеру, но в 1941—м попал под каток сталинских репрессий. Он был расстрелян, а жена отправлена в ссылку, где и умерла. Дочерям с помощью родственников удалось бежать за границу, и ныне многочисленные родственники Изабель живут во Франции, Бразилии, Испании и в наших краях тоже.
С самого своего первого приезда в Казахстан художница Изабель познакомилась с братьями по цеху — Еленой и Владимиром Григорянами и с соотечественницей Фабьенн Лаэрт, которая тоже приехала с мужем работать в те края.
«Омама в царские времена»
Изабель побывала в керамической мастерской у Григорянов, членов Союза художников Казахстана. А они, в свою очередь, познакомили ее со своей подругой Илоной ван дер Браак. Григоряны и Илона вместе участвуют в международном проекте «Параллели времени». Хотя Илона, уроженка Голландии, сейчас живет и работает в Мьянме (бывшей Бирме).
Изабель подводит меня к своим работам. Названия у керамических фигурок удивительные: «Омама в Туркестане», «Омама в царские времена» , «Омама в ГУЛАГЕ», «Омама в Латвии», «Якутские предки омамы». А еще есть многочисленные рыбы.
— Омама — это моя прабабушка, — поясняет Изабель. — Ее и мои предки жили в разных странах и культурах, соответственно — и традиционные наряды, и облик женских фигурок. Говорят, наши предки жили и в Якутии. А вот эта фигурка в буденовке с серпом и молотом и в красным галстуке — прабабушка в исправительно—трудовом лагере в Томске. У каждого из образов своя эмоциональная история. А рыбы в экспозиции символизируют жизнь природы, которая продолжает свое течение независимо от жизни людей с их революциями и войнами. Но только человек развивается, забывает и прощает...
Елена Григорян не случайно привезла к нам серию работ «Рига подсмотренная» — как будто старинные рижские фотографии проглядывают сквозь замочную скважину. Не скажешь об этих тонких изделиях, что они из простой глины. Она покрыта глазурью и расписана.
— У меня большая серия работ, связанных с разными городами, в которые я попадала, — говорит Елена. — Здесь вот открытки, присланные из Риги или в Ригу со штампом Парижа. А эта серия называется «Письма пилигриммов» — эти птицы, которые могут переносить наши послания. А тексты могут быть очень условные — как у рок— или джаз—песен. Каждый может прочитать их по—своему.
А эта серия называется «Утро—День—Ночь—Утро». Включаю туда артефакты — предметы из раскопок. А эта морская галька, лежащая на стилизованных «тарелочках», — изображение приливов и отливов, тоже перемена времени.
Камень и фарфор
Неудивительно, что Григоряны рабтают в технике керамики — ведь армяне традиционно, издревле работают с камнем. Керамика — это другое, но все же...
У Владимира именно более традиционные, исконно «армянского духа» работы. Гранат и сидящие по его краям птички — очень древний символ, образ, как будто сошедший со страниц древних армянских манускриптов.
— Мои работы очень символичны, — поясняет художник. — Вот «Ключи святого Петра» со львом, тотемом Риги, а покровитель Еревана — «Снежный барс». А вот это символ Алма—Аты, города, где мы много лет живем. Вот средневековая Франция с часами — символом времени. Это все работы из серии «Посохи».
А вот это «Книга. Послание», где начертаны строки из послания апостола Павла, из Екклезиаста — каменные письмена, которые прекрасно читаются. Разные культуры могут общаться в разном объединяющем их виде. Как и Елена, использую артефакты.
Нас, приехавших ныне в Ригу, объединяет многолетнее художественное сотрудничество — мы ездим по разным странам, проводим выставки, вот сейчас у вас. Темы — диалог, содружество, взаимодополнение, понимание.
Фабьен Лаэрт предлагает нам со своей серией «Детские опыты. Поздние воспоминания» отправиться в далекое детство. «Что вы представляете, когда закрываете глаза?» — задает она мне «провокационный» вопрос. Ну да, далекие, сладкие детские годы, добрейших бабушку и дедушку — и спрашивать нечего.
Вот и у художницы — разные детские лица с закрытыми глазами, больше с азиатскими, раскосыми. Разные воспоминания, разный опыт... Материалы намеренно грубоватые и как будто шершавые: шамот, ангоб, оксиды.
Илона ван дер Браак, которая в далекой Мьянме проводит психологические тренинги нянечек и медсестер, делает свои творения из фарфора. Они очень изящные, изысканные, почти все белые, некрашеные.
— Вот «Письма». Видите, они как будто из тонкой бумаги и аккуратно сложены в ящичке друг за другом. Называется это «Ящичек для путешественников». В письмах написана только одна фраза по—французски — «Я люблю тебя». А я люблю этот язык! В Бирме (Мьяме) белая глина большая редкость, чаще встречается обыкновенная. Приходится доставать, но люблю именно белую.
Вот «Цветы лотоса», «Блюдо поэзии» — символ буддизма в каком—то смысле, «Иди и возвращайся». А это висящая позолоченная «Рыба озера Инле».
Остается добавить, что эта необычная «выставка содружества» открыта до 15 июня по рабочим дням с 10 до 17 часов.
Наталья ЛЕБЕДЕВА
Статья из газеты vesti.lv
| 
